Что касается старения, то эти химические вещества действуют через две соседние части мозга: таламус и гипоталамус, который управляет «главной железой» организма — гипофизом, который вырабатывает гормоны, регулирующие процессы обмена веществ, роста и воспроизводства. Другие системы нейронов в гипоталамусе контролируют чувство голода и насыщения, температуру тела, водный баланс, кровяное давление, частоту сердцебиения и многие другие функции.
Когда ученые поняли, что гипоталамус представляет наиболее важный центр контроля за функциями организма они, естественно, начали задумываться о той роли, которую он может играть в процессе старения. А затем возникла мысль, что определенное участие в нем могут принимать и «нейропереносчики». Это прояснилось в ходе изучения болезни Паркинсона, при которой движения туловища и конечностей человека «становятся беспорядочными». Болезнь долгое время занимала умы исследователей, поскольку казалось, что в некоторых отношениях она представляет собой одну из форм преждевременной старости. А потом было открыто, что при этом заболевании главный химический дефект заключается в недостатке дофамина. Далее. В опытах на мышах было замеч но, что по мере старения в гипоталамусе падает содержание дофамина. А когда животным стали давать большие дозы этого вещества, мыши жили дольше.
Казалось бы, вот он, препарат для продления нашей жизни. Однако известно, что этот «эликсир молодости» вызывает симптомы шизофрении… Не годится!
Иммунная система — второй объект исследований процессов старения — состоит в основном из лимфоцитов, белых кровяных клеток, вырабатываемых из зародышевых клеток в костном мозге. Некоторые зародышевые клетки переносятся в железу тимус и превращаются там в Т — лимфоциты, или Т — клетки, которые затем попадают в кровь и лимфатическую ткань. Там они атакуют раковые клетки, вирусы, бактерии и других «агрессоров».
Еще не так давно ученые не знали, какую роль тимус играет в организме. Эта железа начинает атрофироваться еще в юности, поэтому считалось, что она как-то связана с половым созреванием. По-видимому, существует тесная связь между гипоталамусом, гипофизом и тимусом. Во всяком случае, медленная атрофия тимуса сопровождается уменьшением количества Т — клеток. Возможно, в результате этого пожилые люди становятся более восприимчивыми к целому ряду болезней — от рака до диабета.
По мере развития процесса старения наша имунная система начинает совершать ошибки. Лимфоциты атакуют клетки своего же организма, вызывая такие болезни, как, например, ревматические артриты и некоторые почечные заболевания.
Есть в проблеме старости еще один малоприятный аспект. К сожалению, не исключена возможность того, что природа не просто «равнодушна» к существованию живых организмов после производства ими потомства. Она может быть и откровенно враждебной.
Хорошо известны яркие примеры точно «запрограммированных» механизмов смерти, управляемых гормонами. Так, у одной разновидности австралийских мышей самец погибает после спаривания в результате массового выделения в организме адренокортикотропного гормона. Аналогичным образом тихоокеанский лосось проходит путь от полной сил юности до дряхлой старости и смерти всего лишь за две недели после того, как он добирается до своего нерестилища и мечет икру. Рыбу убивает избыток того же гипофизного гормона.
Американский исследователь Д. Денкла разрабатывает довольно мрачную гипотезу, согласно которой аналогичные процессы действуют и в организме человека, правда не в столь выраженном виде. Ученый думает, что после достижения половой зрелости гипофиз начинает выделять специфический «гормон старения».
Наиболее подходящим механизмом смерти является, по мнению Денкла, мозговой механизм контроля за гормонами щитовидной железы. Мысль Денкла заключается в том, что пониженная восприимчивость к гормонам щитовидной железы вызывается «гормоном старения», выделяемым гипофизом. Ученый вовсе не считает свои поиски «гормона смерти» зловещим направлением исследований. «Если мы сможем воспроизводить у пожилых иммунное состояние десятилетних — когда человек наиболее здоров, — то ожидаемый срок жизни можно будет продлить до 200, 300 или даже 400 лет», — с завидной уверенностью заявляет ученый.
Чтобы прожить сто лет
А теперь о самом главном. О своем отношении к жизни. Об умении жить. «Люди стареют по-разному, — говорит академик Д. Чеботарев. — Одним годы прибавляют недомогания, болезни. Другие и в преклонном возрасте сохраняют здоровье и творческую активность. Значит, болезни не обязательные спутники старости, значит, можно влиять на характер и темпы старения. Поиски ученых и направлены на достижение этой цели. Тактические и стратегические задачи геронтологии, по существу, заключены в формуле — «добавить годы к жизни и жизнь к годам».
Наш организм начинает стареть с самого момента своего возникновения. Значит, о старости следует думать «смолоду»: заботиться о своем здоровье, применять определенные профилактические меры. Очень многое зависит от того, как человек относится к окружающей действительности, к людям, к своему труду. Оптимизм и увлеченность, благожелательность к другим и уверенность в своих силах — все это надежно способствует долголетию.
Особенно важна активность целесообразная, проявляющаяся в созидательном труде. Долголетие и труд неотрывны друг от друга. Жить, чтобы трудиться, и трудиться, чтобы жить, — вот, если хотите, эликсир нашего долголетия!
И еще один очень важный совет. Не забывайте общаться с природой. Постоянно и вдохновенно. Правнуки долгожителя с Кавказа написали: «Мы получили квартиру с удобствами. Но прадед наш и сейчас проходит несколько километров, чтобы искупаться в горном ручье». Сколько мудрости в этом сочетании даров цивилизации с дарами природы.
Одним словом, как сказал когда-то Гёте: «Не велико искусство старым стать, искусство — старость побороть».
Однако у читателя, наверное, уже готово возражение, которое, возможно, перечеркивает все благие рассуждения о продлении собственной жизни. Наследственность! Ведь наследственную предрасположенность ученые считают одним из главных факторов долголения. Установлено, что у подавляющего большинства долгожителей родители жили сто и более лет. Это, конечно, так. Природная генетическая программа имеет огромное значение. Один организм энергично сопротивляется отрицательным явлениям среды, другой легко поддается им. «Известно, например, — замечает академик Д. Чеботарев, — что революционеры-народовольцы Н. А. Морозов и В. Н. Фигнер провели десятки лет в Шлиссельбургской крепости. И все же он прожил 92 года, она — 90. Но можно с уверенностью сказать: если бы они находились в благоприятных условиях, то перешагнули бы столетний рубеж».
Нельзя забывать, что ресурсы здоровья — биологические, физиологические, психологические, — данные наследственностью, намного больше, чем это представлялось раньше. Возможно, в генетическом коде почти у каждого из нас «записано» не менее ста лет жизни.
Весьма знаменательно, как смотрят на эту проблему сами исследователи. Мысли о продлении нашей жизни до нескольких столетий не рассматриваются уже как утопия. На конференции Международной ассоциации врачей, в которую входят и ученые нашей страны, была единодушно принята резолюция: «…Сейчас мы должны смело признать, что только из-за нашей научной слепоты старение продолжает убивать людей в возрасте шестидесяти — восьмидесяти лет. Мы проглядели возможность своевременно дать людям дополнительные десятки, а может быть, и сотни лет жизни, и это накладывает теперь на нас обязанность удвоить усилия в работе».
Спасительные ионы
Есть среди средств, реально помогающих здоровью, один прибор — аэроионизатор. Его создал А. Л. Чижевский. «Все живое на нашей планете, — писал он, — возникло и развивалось в условиях электрически активной атмосферы. Мы со своими жилищами исказили естественную среду, лишили ее живительных ионов, или, лучше сказать, аэроионов, и тем самым обрекли себя на многие болезни, которых раньше не знал человек». Ученый мечтал, что когда-нибудь аэроионизаторы войдут в наш быт, в нашу жизнь, заполнив чистым воздухом жилища, шахты, запыленные улицы.